Во вторник была поставлена, вероятно, финальная точка в так называемом «деле врачей». Верховный суд оставил в силе приговор Московского областного суда, согласно которому калининградские медики Елена Белая и Элина Сушкевич должны провести в колонии 9,5 и 9 лет соответственно. Это был второй судебный процесс по делу об убийстве новорожденного, в декабре 2020 года коллегия присяжных в Калининграде Белую и Сушкевич оправдала. Обвинение этот вердикт не устроил, и дело отправили на пересмотр в Москву. «Новый Калининград» рассказывает, с чего началась и чем закончилась (и закончилась ли?) многолетняя история резонансного дела.
В пятом часу утра 6 ноября 2018 года в роддоме № 4 в Калининграде у 27-летней Замирахон Ахмедовой родился мальчик. Случилось это всего на двадцать третьей неделе беременности, и вес ребенка был экстремально низким, он едва превышал 714 граммов. Во время беременности Замирахон нигде не наблюдалась и российская система здравоохранения о её беременности ничего не знала.
Состояние мальчика было крайне тяжелым, и сотрудники роддома пусть и не сразу, но вызвали реанимационную бригаду из областного перинатального центра. Бригада, которую возглавляла неонатолог Элина Сушкевич, приехала в восемь утра. Как вспоминала позднее в суде Сушкевич, у мальчика были шок, низкое артериальное давление, гипотермия и тяжелая анемия. Вскоре он умер. А на следующий день кто-то сообщил о случившемся в Следственный комитет. В СК утверждали, что звонок был анонимным.
История со слезами: что случилось в роддоме № 4 и как появилось областное дело врачей
Уголовное дело сначала возбудили в отношении и.о. главврача роддома Елены Белой по статье о превышении должностных полномочий. Якобы она распорядилась не делать младенцу необходимую инъекцию дорогостоящего препарата «Куросурф» для раскрытия альвеол. Позднее выяснилось, что лекарство младенцу вводили.
Следователи также выяснили, что медицинские документы были исправлены: поверх старых записей там значилось, что младенец был рожден «без признаков жизни». Информация о том, что ребенка пытались реанимировать, из них пропала. Позднее в суде подчиненные Белой говорили, что подделали документы по требованию начальницы, которая пыталась скрыть, что мальчик родился живым. Подсудимая же утверждала, что они сделали это по собственной инициативе, чтобы скрыть огрехи в оказании помощи новорожденному.
15 ноября 2018 года Елену Белую задержали. Спустя несколько дней после того, как ей было предъявлено обвинение, дело передали в центральный аппарат Следственного комитета РФ. Неонатолога регионального перинатального центра Элину Сушкевич задержали в июне 2019 года. СК возбудил против нее уголовное дело по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство малолетнего).
Тогда же выяснилось, что против Белой было возбуждено новое дело — теперь она подозревалась еще и в организации убийства малолетнего (ч. 3 ст. 33, п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ). У следствия появилась новая версия: что Белая уговорила Сушкевич ввести новорожденному смертельную дозу магнезии.
Дело Белой и Сушкевич вызвало большой резонанс во врачебных кругах. До последнего медиков защищал известный российский врач Леонид Рошаль. Он с самого начала считал дело «заказным» и даже заявил, что готов сидеть вместо Элины Сушкевич. За медиков заступались и калининградская врачебная палата, и многочисленные профессиональные объединения. Коллеги Сушкевич организовывали многочисленные акции в поддержку неонатолога. В сетях появился хэштег «#Я Элина Сушкевич». Калининградские мамы писали в ее защиту письма президенту Владимиру Путину и главе СК Александру Бастрыкину и рассказывали, как неонатолог помогла их детям выжить.
Первый суд над медиками начался в августе 2020 года. Одним из основных доказательств обвинения стало заключение судебно-медицинской экспертизы, которая показала превышение уровня сульфата магния в крови младенца. Судмедэксперт Андрей Филатов заключил, что магний в большой концентрации попал в организм ребенка прижизненно.
В профессиональной среде заключение экспертизы вызвало сильную критику. Независимые специалисты говорили, что исследование проводили спустя полгода после предполагаемого убийства, указывали на отсутствие исследований, касающихся нормального содержания магния в сыворотке крови недоношенного младенца, и на то, что показатели Аллаберды эксперт следствия сравнивал с нормой содержания магния в крови для взрослого человека. Президент Российской ассоциации специалистов перинатальной медицины Николай Володин обвинил его в некомпетентности. Провести повторную экспертизу суд не позволил.
Магний вообще введен не был: что думают независимые эксперты о деле Сушкевич
Главный свидетель обвинения Татьяна Косарева в суде утверждала, что видела, как Элина Сушкевич вводит младенцу препарат «Магния сульфат». Однако этот эпизод начал фигурировать в ее показаниях не сразу, а только через полгода после начала следствия и уже после появления заключения экспертизы.
Белая и Сушкевич свою вину в убийстве ребенка отрицали. «Елена Валерьевна [Белая] мне не предлагала убивать ребенка, тем более введя ему магнезию. Это абсолютно бессмысленная манипуляция. Так как такому ребенку для того, чтобы ускорить его летальный исход, достаточно отключить его от аппарата или просто перестать лечить. И никакие специальные усилия для этого прилагать не надо. <...> Я не вводила магнезию и не говорила, что ребенку нужно ввести магнезию для того, чтобы он умер», — заявляла Сушкевич в суде.
Достаточно было бы перестать его лечить: Элина Сушкевич выступила в суде
10 декабря 2020 года коллегия присяжных Калининградского областного суда вынесла оправдательный вердикт, посчитав вину Елены Белой и Элины Сушкевич недоказанной. Однако Генпрокуратура вскоре подала апелляцию, и оправдательный приговор отменили. По ходатайству надзорного ведомства дело перенесли на рассмотрение в Москву, его снова предстояло рассматривать коллегии присяжных.
В октябре 2021 года московский суд отправил Сушкевич и Белую в СИЗО. Генпрокуратура настаивала, что, оставаясь на свободе, медики могут скрыться от суда, уничтожить доказательства по делу, продолжить заниматься «противоправной деятельностью» и оказывать давление на свидетелей. Аргументом в пользу следственного изолятора стало то, что у калининградских врачей нет квартир в Москве. Зарегистрировать их в своей столичной квартире предлагал губернатор Калининградской области Антон Алиханов.
Неожиданно и странно: что говорят о заключении калининградских медиков под стражу
Второй процесс по «делу врачей» не был таким публичным, как первый, хотя оставался открытым. Немалую роль тут сыграла пандемия коронавируса, из-за которой в суде постоянно вводились какие-то ограничения. Адвокат Сушкевич Андрей Золотухин охарактеризовал второй процесс как «сухой» и «сжатый».
«Меня смущает, что в этом процессе очень сухо предоставлялись доказательства. У нас не было допрошено больше половины свидетелей, причем тех, которых допрашивали в Калининграде. Все было очень усеченно: какие-то документы, какие-то обстоятельства вообще не исследовались и нам не позволяли их исследовать. В общем, какой-то такой сухой и сжатый процесс. Если в Калининграде мы разобрали все на молекулы от и до — все, что было связано с ребенком, с матерью, опросили экспертов... Здесь суд этого делать не стал», — рассказывал «Новому Калининграду» Золотухин в августе 2022 года.
В том же месяце коллегия присяжных вынесла Елене Белой и Элине Сушкевич обвинительный вердикт. Мособлсуд признал их виновными в убийстве новорожденного и приговорил к 9,5 и 9 годам колонии соответственно.
При этом вскоре четверо присяжных заявили о давлении со стороны председательствующего судьи. «Знаете, у меня после суда оказалось такое впечатление, что это был не суд, а судилище. То есть заранее были обвинены подсудимые именно судьей, и у них шансов не было никаких», — говорила одна из присяжных в ходе разбирательства по жалобе на приговор калининградским медикам.
«Я воспринял это как давление»: что рассказали о судье присяжные по делу Сушкевич и Белой
Однако апелляционная инстанция нарушений не усмотрела. Приговор, согласно которому врачи отправятся в колонию, вступил в законную силу. Адвокаты подавали кассацию в Верховный суд, но он оставил приговор без изменений.
Это не последняя инстанция, пояснил «Новому Калининграду» независимый адвокат Павел Мандрыченко. «Дальше, с учетом специфики их дела, у защиты есть возможность обратиться в Верховный суд с надзорной жалобой. Если ее посчитают заслуживающей внимания, то она может быть рассмотрена в Президиуме Верховного суда РФ. Однако ее могут даже не принять к рассмотрению по существу, — отметил он. — В случае рассмотрения и удовлетворения оспариваемые судебные акты могут быть удовлетворены или изменены». Это не исключает теоретической возможности пересмотра приговора, но делает шансы на такой исход минимальными.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024